Интервью

Александр Корбут, вице-президент Российского зернового союза: «Предстоящий агросезон будет непростым, но наши аграрии с ним справятся»  

от Лилия Олисевич 22.02.2023 0 comments

Урожай зерна в 2022 г. оказался самым высоким в истории России. Произошло это главным образом благодаря рекордному валовому сбору пшеницы. По данным Росстата, в хозяйствах всех категорий (сельхозорганизации, фермеры, население) намолочено 153,9 млн т зерна в весе после доработки (на 24,2 % больше чем в 2021 г.).  Однако, как это всегда случается, рекордный урожай зерна привел к снижению цен — в большинстве регионов они балансируют на уровне себестоимости. В наступившем сезоне, по прогнозам экспертов, ситуация вряд ли изменится в лучшую сторону, поскольку сохраняются пошлины, квоты на экспорт зерна, санкции, значительный рост затрат, проблемы с логистикой и проведением платежей. О трендах нового сезона, которые будут формировать растениеводческий сектор в 2023 г., поделился вице-президент Российского зернового союза Александр Корбут.

М. Калинина

— Как вы считаете, что будет с производством зерновых в новом году, когда затраты на производство растут, а цены на урожай, мягко говоря, невысокие?

— В нынешнем агросезоне я бы не ждал значительного повышения производства зерновых, потому что объективным фактором является сокращение озимого сева. Помимо этого часть озимых по Центру и Поволжью была засеяна на пределе агроклиматических сроков, что, очевидно, приведет к сокращению урожайности. Пока еще сложная ситуация на Юге, где длительный период нет дождей.

Далее — ситуация, которая сложилась на зерновом рынке (искусственно низкие закупочные цены, придавленные пошлиной) совсем не стимулирует аграриев к расширению площадей и поддержанию высокого технологического уровня производства: применению качественных семян, средств химизации, соблюдению агротехнологических сроков и т.д. И это тоже является серьезным фактором для снижения урожайности.

В 2022 г. мы собрали приличный урожай, в котором 25-30 млн тонн зерна были получены за счёт хороших агроклиматических условий. И если не брать последний период уборки, когда большую часть территорий залило дождями, весь сезон погода аграриям благоволила. При сохранении таких почти идеальных погодных условий и в 2023 году есть вероятность, что мы соберем около 120-128 млн т зерновых

Но есть и другой фактор, который может повлиять на валовые объемы – это работоспособность сельхозтехники. Также «зимняя уборка» ведет к повышенному износу комбайнов. Как она будет ремонтироваться в текущих условиях – непонятно, и дело не только в сервисных проблемах, но и в финансовых возможностях аграриев. Поэтому «валовку» можно смело снижать до уровня 118 – 120 млн т.

В то же время, полагаю, что мы не увидим каких-то радикальных изменений структуры посевных площадей. Сельское хозяйство – это история вдолгую, и заменить в одночасье культуру или технологию сложно.

В последнее время интересными во всех отношениях были зернобобовые (горох, чечевица, нут) те масличные, которые пока не попали под каток фактических запретов на экспорт. Чтобы ими заниматься серьезно, придется анализировать то, как будет вести себя рынок по этим культурам в случае увеличения объемов. Пока картина не очевидна.

Для засушливых регионов хороша такая культура, как сорго, но чтобы перекраивать структуру площадей, надо для начала изучить запрос животноводов на применение сорго в кормопроизводстве. А это довольно длительный период.

Так что сильного сокращения площадей я не прогнозирую, а вот упрощение технологий наступит вероятнее всего.

— А нужно ли, на ваш взгляд, так уж стремиться к рекордным показателям?

— Достижение рекордов хороши для отчётов чиновников и для того, чтобы продемонстрировать факт того, что мы технологически можем вырастить определенные объемы. Но целью производства, как известно, является получение прибыли, и если вы не получаете прибыль «назло всем рекордам», то цели производства смазываются. Важен не объём, а доход.

На сегодняшний день средняя рентабельность в сельскохозяйственном производстве снизилась с 25,6 % до 21 % — это уровень 2020 г. Соответственно, низкие доходы постепенно «убивают» инвестиции. По данным Росстата, около 60 % инвестиций — это собственные средства предприятий в основной капитал. А все потому, что нет прибыли — нечего инвестировать. Более того, у инвесторов возникает вопрос — а надо ли вообще инвестировать?

Посмотрите последний отчёт Минсельхоза, в котором написано, что в 2022 г. российские аграрии продолжили обновление парка сельхозтехники и специализированного оборудования и закупили 53 тыс. ед. Хорошая цифра – да, но для сравнения вспомните, что в прошлом году было закуплено 63 тыс. ед. И это яркий пример снижения инвестиций в основной капитал и довольно опасный тренд, поскольку сельское хозяйство — это не картина маслом, а мультфильм, в котором события должны постоянно развиваться. Если же они замедляются и деградируют, то кино быстро не остановится — какое-то время сюжет будет катиться самоходом.

— Как складывается ситуация с семенами?

— На агросезон-2023 все основные производители семенами себя обеспечили. Вопрос в другом – что будет дальше? Очевидно, что российским земледельцам нужно переходить на отечественные семена. И это нормальный процесс, учитывая, сколько средств государство уже вложило в решение проблем селекции и семеноводства, а отдачи пока не получило. Между тем, бюджетные деньги должны начать работать и давать результат. Но здесь, с моей точки зрения, основная проблема не в том, чтобы создавать семена для обеспечения собственных нужд, просто заместив импорт, который можно ограничить административно. Важно повысить долю отечественных семян на посевных площадях и увеличить объемы российских семян, отправленных на экспорт. Наши семена должны быть конкурентоспособными и эффективными на мировом рынке, потому что именно конкуренция — это лучший механизм, который может двигать любую отрасль. В условиях же монополии есть риск снизить качество семян, а, значит, и урожайность культур.

Я уверен, что нужно за государственный счет создавать опытные поля и демонстрационные участки и показывать, как работают отечественные семена и базирующиеся на них технологические решения. Иностранцы пока выигрывают в том, что предлагают технологию, а не репродуктивный материал. Мы должны идти по такому же пути.

Обратите внимание, у нас нет проблем с семенами пшеницы, потому что наши сорта конкурентоспособны и на отечественном, и на зарубежных рынках. И только по этой причине импорт семян к нам не идёт. Хотя, например, уже есть разработки гибридной пшеницы, которая даёт урожайность раза в два больше обычной — по крайней мере, так заявляют её создатели.

— Есть ли понимание, во сколько обойдется грядущая посевная кампания зерновикам?

— Сложно сказать, но думаю, что издержки посевной-2023 уже заложены в бюджеты, потому что основные ресурсы были закуплены в прошлом году. Соответственно, она может подорожать на 15-20 %.

Надо понимать, что чем более высокотехнологичной будет ваша посевная, тем дороже она обойдется. И наоборот.

Здесь есть еще один нюанс – на долю российских фермеров приходится треть производства зерна и масличных культур. Однако малым формам хозяйствования малодоступны субсидии и кредиты, что может негативно сказаться на их устойчивости и финансовом благосостоянии. И, соответственно, также привести к снижению объемов производства.

— На ваш взгляд, стоит ли экономить на средствах защиты или удобрениях? К чему это приведет?

— Это приведет к снижению урожайности, уменьшению валовой выручки, сокращению хозяйственной деятельности в перспективе.

Аграрии экономят не потому, что они глупые, или ленивые, или жадные – часто у них нет финансовых средств для закупки ресурсов и их применения. На удобрения и СЗР ведь нужна не одна обработка, а несколько, а это издержки и по топливу, и по амортизации, и др.

— А какие вы видите риски в новом сезоне для зерновиков: погодные, политические, экономические?

— Про погодные риски говорить бесполезно, потому они всегда были и есть. К большому сожалению, климат меняется, и эти изменения мы можем наблюдать воочию. На новую климатическую реальность мы повлиять не можем, хотя в какой-то степени технологическое влияние оказать вполне возможно. К примеру, почвозащитные технологии позволяют снизить риски засухи, а качественные технологии, семена и соответствующий уровень минерального питания позволяют уменьшить риски потери урожая.

Что касается геополитических рисков, то это вопрос рынков. Сейчас мы видим, что цены на зерно на мировых рынках снижаются. Изменения могут произойти только тогда, когда станет ясно, что будет происходить в северном полушарии с потенциалом нового урожая.

— Александр Вадимович, как вы считаете, насколько целесообразно в этих условиях применение пошлин на экспорт зерновых?

— Если стоит задача сохранить ресурсы внутри страны, то пошлины не нужны — нужна квота типа шлагбаума, которая бы показывала рынку, сколько можно вывести урожая, а сколько нельзя.

Нужны интервенционные операции, но не локальные, а достаточно массивные, если хотим сформировать значимые резервы. Нужно создавать систему хранения государственного зерна, и тогда и ресурсы в стране будут постоянно, государство будет точно знать объемы этих ресурсов. Но это очень дорогая история и экономически может быть не гарантированно эффективной.

Поддержка других подотраслей АПК – животноводства или переработчиков за счет изъятия доходов у зерновиков — путь тупиковый, он не создает для них стимулов к инновационному развитию и снижению издержек, одновременно запустив процесс технологического отката в зерновом секторе. «Кино» будет долгое, но возможный финал меня как-то не вдохновляет.

Для снятия излишков зерна идеален экспорт, который дает возможность заработать и является драйвером динамичного и успешного развития зернового сектора. Его же ограничения играют с точностью наоборот.

— По вашему мнению, в складывающихся условиях так ли необходим тотальный контроль зерновиков через «ФГИС Зерно»? И для чего его вводят, если у половины хозяйств есть реальные проблемы с интернетом для передачи данных?

— И не только с интернетом, но и с кадрами. Особенно у малых хозяйств, а это, повторю, 30 % производства. Но для меня вопрос другой – если система работает, почему не видно отчётов Минсельхоза, какое качество зерна по субъектам Российской Федерации, какие объемы производства, закупки, объёмы продаж и т.д.

Все эти данные ФГИС «Зерно» собирает, но ни один фермер не может их увидеть, чтобы сопоставить себя с другими и, соответственно, использовать информацию для развития своего бизнеса. А ведь это было одной из причин введения системы.

Цифровизация — дело хорошее, но она должна давать объективную информацию и для государства, и для рынка, чтобы бизнес понимал, для чего он тратит деньги. А затраты на ФГИС «Зерно» действительно существенные.

— А что вы думаете о перспективе привязки страхования к получению субсидий?

— Это вопрос из области «принуждения» к счастью. Земледельцы не очень хотят страховать свою деятельность, потому что страхование не даёт им никаких гарантий на получение страховых выплат. При этом субсидии выдают после оформления страховки, принуждая фактически жесткими административными методами. А императивный метод управления, как известно, еще никогда не был эффективным, поскольку он входит в противоречие с рыночной экономикой.

А вот животноводов заставлять не надо — они прекрасно понимают свои эпизоотические риски, все плюсы и минусы страхования и идут на это осознанно.

Я считаю, что страхование — необходимая вещь, но здесь должно быть обязательство страховщиков не цепляться по мелочам, а проявлять определённую гибкость. И хорошо, что в последнее время сами страховщики осознают этот факт, применяя новые методы и подходы.

— Ваш прогноз доходности зерновиков в сезоне 2023? Ждать ли банкротств?

— Трудно сказать, но очевидно одно – в большинстве регионов доходность расти не будет. На Юге аграрии будут чувствовать себя чуть лучше, потому что там очень высокая урожайность, соответственно, высок шанс отбить издержки. А вот земледельцам Поволжья, Севера, Дальнего Востока придется сложнее.

— Какой-то грустный финал у нашей беседы. А где же черпать оптимизм?

— Оптимизм надо черпать в людях, которые живут и работают в отрасли, несмотря ни на что и вопреки всему. Они внедряют новые технологии, цифровизацию производства, используют дроды и дистанционное зондирование, пробуют работать с новыми сортами и семенами.

Люди — наш главный ресурс во всех достижениях и развитии. Я уверен, если сельхозпроизводитель увидит перспективу, никто и ничто не сможет его остановить, а господдержка ему нужна только для того, чтобы снизить остроту оперативных проблем. Государство должно поддерживать позитивные процессы, а не пытаться управлять  всем и вся.

Наши люди могут сделать все, если они видят четкие ориентиры и перспективы. И это то, чего они ждут от государства.